Автор: 
Приветствую тебя, мой читатель, давай поговорим с тобой о высоком. Например, вспомним, кто такой Исаак Левитан, биография которого полно освещена в Википедии. Я предлагаю тебе не сухую информацию «родился-женился-умер», а малоизвестные интересные факты из его жизни и даже немного сплетен или, скажем деликатнее, слухов и воспоминаний.
Мне всегда нравились картины Левитана, почти на всех изображены лесные дали, багрянец, синева неба, золото осени, бескрайние воды, бугристая пашня… Наткнувшись недавно в своём «архиве» на вырезки из журналов и газет о нашем великом живописце я решила всё это дело собрать в одно и написать о нём заметку, которую предлагаю тебе прочесть.
Раньше картины Левитана навевали на меня что-то типа грусти, печали, но сегодня, глядя на репродукции я не испытываю ничего, кроме восхищения от того, как глубоко художник понимал природу. В каждом его полотне, мне кажется, выражена сила и красота всего, что нас окружает, в каждом сюжете я вижу культ природы в любое время суток и при любой погоде.
Детство и отрочество Исаака Левитана
Точная дата рождения долго была невыясненной, только советскому искусствоведу, ныне покойному, Алексею Александровичу Фёдорову-Давыдову удалось установить после исследований переписки и воспоминаний современников Левитана, что родился он 30 августа 1860 года. Эта дата была принята всеми как действительная.
Дед Исаака служил раввином в литовско-белорусском посаде Кибарты, который в 1815 году вошёл в состав Российской империи, после революции переименован в город Кибартай, сегодня входит в состав Литвы.
Раввин – служащий культа в еврейской религиозной общине, в иудаизме учёное звание, обозначающее квалификацию в толковании Торы и Талмуда.
Отец был то ли бухгалтером, то ли заказчиком строительных работ, во всяком случае он имел какой-то уровень образования, позволявший еврею в царской России жить в Москве. Мать Исаака тяжело болела и умерла вскоре после переезда. За день до своего тринадцатилетия будущий великий художник подал прошение в Московское училище живописи, ваяния и зодчества.
Вскоре после начала обучения в училище мальчик остался один: отец умер от тифа, остался без каких-либо средств к существованию, не было ни жилья, ни хлеба. Михаил Васильевич Нестеров, товарищ отрочества будущего гения, описывал его как красивого, изящного мальчика, одетого в поношенный клетчатый пиджак и короткие штаны, стеснительного, но неунывающего.
После вечерних классов он прятался на верхнем этаже от солдата Землянкина, совершавшего последний обход опустевшего дома, чтобы скоротать ночь в тепле. Утром, натощак, начинал день в мечтаниях «о нежно любимой природе». В обед терпеливо ждал, когда товарищи насытятся и разойдутся по классам, застенчиво просил доброго старика дать в долг кусочек пеклеванного хлеба с колбасой и стакан молока, что было для него и обедом и ужином.
Директором Училища был величайший Перов, а руководителем пейзажной мастерской, где Левитан занимался, работал известнейший художник Саврасов. Казалось бы, гении эти должны быть беспредельно счастливыми, но нет, дух сиротства и горя веял от этих трагических представителей русского искусства.
Перов в глазах общества навсегда оставался незаконнорожденным, да ещё и жена недавно умерла, характером обладал суровым, малообщительный, неулыбчивый — ну, чем тебе не пример скорби. Саврасов, выбившийся в художники из бедных мещан, лишённый профессорской квартиры из-за любви к «зелёному змию», частенько выгоняемый из дома женой-немкой.
Гении искусства сострадали сироте, помогали, подбадривали, а сами были несчастливы; и товарищи его по учёбе имели совсем нелёгкие отношения со своими близкими – Коровин, Симов, Нестеров. И Левитану приходила иногда в голову мысль, что сиротство, бедность, бытовая неустроенность – это плата за то, что посмел прикоснуться к чуду искусства.
В этот период учёбы Исаак познакомился с Николаем Чеховым, приехавшим в Москву из Таганрога и ожидавшим переезда всей чеховской семьи в Москву. Николай часто получал из дома нежные письма, иногда зачитывал их своему товарищу, что возбуждало романтичного юношу рисовать мысленно картины далёкого мира возле моря, он ещё до знакомства полюбил семейство Чеховых.
С Николаем делил Исаак пеклеванники с колбасой, строили вместе декорации для Частной оперы Мамонтова (ну, ты знаешь, мой читатель, это богатенький буратино, который любил искусство и щедро вкладывался в художников и артистов, кстати сказать, мой земляк, он родился в 40 километрах от моего места рождения — в городе Ялуторовске), участвовали в ученических выставках.
На одной из первых выставок левитановский этюд «Осенний день. Сокольники» купил аж сам Третьяков, коллекционер и основатель известной галереи, женскую фигуру на полотне вписал Николай Павлович. Они вместе в годы учёбы в училище подрабатывали рисунками в одних и тех же маленьких московских журналах и газетах.
О дружбе и любви в жизни Исаака Левитана
Прошло несколько лет, и из семейства Чеховых самым близким для будущего гения стал Антон Павлович. Хотя это я, кажется, преувеличила, говоря «близким», потому что даже членов семьи не допускал великий писатель к своей душе, к своему внутреннему миру, он всех, если судить по его переписке, держал на каком-то от себя расстоянии.
Но с другой стороны можно сказать твёрдо, что эти два человека нужны были друг другу, несмотря на то, что ещё с училища Левитан был товарищем Николая Чехова, был влюблён в сестру Марью Павловну, а случилось так, что дружба связала его с Антоном Павловичем, который называл друга Левитошей.
Чувства Исаака и Маши Чеховой были взаимными, но нечастливыми, говорят, по вине Антона, который называл их любовь «московской рафаэльствующей юностью» и не позволил Маше принять предложение Исаака. Марья Павловна прожила долгую одинокую жизнь, вспоминая с теплотой и печалью о любви Левитана, его признание: «Милая Маша, каждая точка на твоём лице мне дорога…»
Антон Павлович часто «списывал» жизнь Исаака Ильича для своих произведений, например, в уста Астрова в «Дяде Ване», так же несчастного в любви, он вложил блестящую речь о лесах, скорее всего навеянную отношением своего друга к природе. Для картин Левитана Антон Павлович придумал определение «левитанистый пейзаж».
В один из приездов в Ялту Исаак написал на куске картона картину, получившую название «Сумерки. Стога», для тяжелобольного Антона, пожаловавшегося другу на тоску по северной природе. Картина очень понравилась Чехову, её закрепили на камине, чтобы та всегда была на глазах больного, сегодня она хранится в Третьяковской галерее.
Странная дружба была у двух гениев: то длительное время были в ссоре, в недомолвках, то вдруг встречались случайно, и как будто ничего не было до этого. Огромный мир гениальных творцов, их понимание души и свойств сердца человека всегда будут удивлять нас и заставлять теряться в догадках в чём сила их творений.
После того, как Маша Чехова отказала Исааку, он впал в длительную меланхолию, когда ничего не хотелось делать, ничем не хотелось заниматься, даже, говорят, стрелялся. В это же лето на этюды под Звенигородом художника увлекла его ученица Софья Кувшинникова, которая многое сделала, чтобы он принялся за работу, перестал отчаиваться.
Софья была старше учителя на несколько лет, любила его ненавязчиво и решила что будет рядом с ним в трудное для него время, сопровождая художника в выездах на природу она и сама с удовольствием писала пейзажи. Очень деликатно и благородно Кувшинникова вошла в жизнь Левитана и оставалась с ним почти восемь лет.
Три лета подряд она сопровождала художника в поездке на Волгу, где он открыл для себя великолепнейшие красоты маленького города Плёс. В результате на свет появилось две сотни картин, в которых была выражена вся необыкновенная любовь к природе и просторам Родины. Плёс принёс Левитану известность и привлёк к себе пейзажистов.
Самым значимым для художника стала философская картина «Над вечным покоем», в которую он воплотил свои размышления о вечности, смысле жизни и вообще о месте человека в природе. Он не просто писал с натуры, он сочинял картину, отказываясь от простой конкретики. Как утверждал сам художник:
В ней я весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием.
Это были счастливые годы: много работы, воодушевления, Левитан любил и его любила благородная и благодарная женщина, талантливая художница и пианистка. Но всё хорошее когда-нибудь кончается. Однажды в Тверскую губернию, где художник работал над очередным шедевральным полотном приехала из столицы молодая Анна Турчанинова с двумя дочками (на пожелтевшей журнальной вырезке написано моим аккуратным почерком «коза драная»).
Турчанинова заманила Исаака на свою усадьбу Горка, завязался роман, да ещё и старшая дочь влюбилась в именитого художника, начались внутрисемейные распри, выяснения отношений, скандальные разборки. Конечно, Софья Петровна этого не могла вынести, к этому времени ещё и на Чехова она была обижена из-за «Попрыгуньи», узнав себя в главной героине рассказа.
Молча, ни слова не сказав Левитану, Софья собрала вещи и покинула дом художника навсегда. Почему она не стала бороться с вертихвосткой Турчаниновой, могу предположить, что не захотела портить зря нервы гению искусства, который закрутил роман с легкомысленной молодой особой, а Софья на тот момент разменяла уже пятый десяток.
Турчаниновой льстила слава гения, окружавшие его известные люди, она просто в одночасье разрушила отношения двух человек, хотя наверняка знала, что они вместе были уже много лет. Никой любовью с её стороны и не пахнет, зачем ей, молодой и богатой, больной художник, хоть и безмерно талантливый и знаменитый? Только ради светского тщеславия.
Последние годы жизни художника
За два года до смерти Исааку Левитану было присвоено звание академика пейзажной живописи, он получил предложение преподавать в своём училище. Ученики были очарованы своим учителем, которого считали разносторонне образованным человеком, талантливым художником, когда подправляя чей-то этюд, он просто оживлял картину.
К этому времени художник был тяжело болен, Антон Павлович, тщательно прослушав его, поставил диагноз — расширение аорты, изношенность сердца. Передвигался он медленно, опираясь на трость, болело в груди, не давая дышать полной грудью, но встречать новый 1900-й год Левитан всё-таки решился в Ялте у Чеховых.
Гуляя с Марией Павловной, он протягивал ей трость, и она тянула его наверх, сильно исхудевшего и лёгкого. Морской воздух и южная природа не помогли, Левитоша вернулся в Москву и почти не выходил из дома, каждый шаг ему давался с неимоверным трудом. В начале мая приехал Антон Павлович навестить друга, это была их последняя встреча.
Утром 22 июля 1900 года Исаак Ильич ушёл в Свет. Его похоронили на еврейском кладбище, Нестеров до конца своих дней посещал могилу друга, своими руками высаживал на ней цветы. Перед войной прах Левитана перенесли на Новодевичье кладбище по соседству с могилами Чехова и Нестерова.
Заключение
Не знаю, удалось ли мне досточно полно сложить из моих сохранённых осколков чужой памяти картину жизни великого художника- гения Исаака Левитана, биографию можно прочесть в других источниках, я же нарисовала маленький этюд о нём. Если у тебя, мой читатель получится побывать в Ялте, обязательно посети Дом Чехова.
Он как-то по-другому видел пейзаж, наверное, это от того, что обычный человек, увидев красивую берёзку восхитится красотой и тут же об этом забудет, а Левитан хотел запечатлеть надолго то, что его очаровало, а мы не заметили.
А как ты, мой читатель, относишься к творчеству Левитана? Трогает ли твою душу природа, изображённая на его полотнах? Напиши в комментариях, какая из увиденных тобою картин легла на сердце.
